В последнюю неделю сентября курс молдавского лея начал сдавать позиции по отношению к доллару и евро. Что тут же вызвало волну суждений на тему, следует ли регулятору поддержать ослабление национальной валюты или, наоборот, он должен напрячь силы, чтобы удержать курс на прежнем уровне.

Не толкать. Не удерживать. Просто не мешать. 

Кому-то может даже показаться, что складывающийся на валютном рынке тренд на понижение в отношении лея является результатом победы тех, кто две-три недели назад выступал с призывом «даешь девальвацию».

Сторонников ослабления курса нацвалюты в известной мере тогда вдохновило частное мнение президента страны, которое он высказал в одном из телевизионных интервью. Игорь Додон заявил, что «крепкий лей негативно влияет на молдавских экспортеров». И высказался за целенаправленное понижение курса нацвалюты. «В нынешней ситуации ослабление лея не приведет к росту цен, с учетом того, что снижаются тарифы на некоторые услуги, тарифы на которые регулируются», - пояснил президент.

На публично высказанное замечание высокого должностного лица Национальный банк Молдовы ответил специальным заявлением. В нем приведены два принципиальных положения: 1) НБМ не прогнозирует и не ориентируется на целевой уровень курса национальной валюты. 2) Основной целью НБМ является стабильность цен на внутреннем рынке страны. При этом НБМ, как и другие центральные банки, нацеленные на таргетирование инфляции, воздействует на рынок, главным образом, через инструменты, имеющие влияние на процентные ставки. И так косвенно (опосредовано) влияет на обменный курс.

В то же время, Нацбанк подчеркивает, что он постоянно следит за развитием валютного рынка и вмешивается, чтобы предотвратить чрезмерные колебания обменного курса.

То есть старается обеспечить плавность перемещения как вниз, так и вверх. А направление перемещения зависит от множества как внутренних, так и внешних факторов воздействия на валютный рынок страны.

Пора спускаться или продолжать стоять?

Принципиальный подход Нацбанка к ответу на вопрос «о регулировании валютного курса» у большинства опрошенных экспертов замечаний не вызывает. Тем более, что выбор приоритета («поддержания уровня цен») сделан на уровне законодательства.

В этом отношении стратегия НБМ вне критики. Однако некоторые эксперты высказывают замечания относительно тактики центрального банка. «Разве его специалисты не видели, что еще весной сформировался перекос в сторону низкой инфляции. Потому что покупательский спрос снизился. А как иначе после жесткого локдауна. Ведь у нас в стране не разбрасывали денег с вертолета», - говорит предприниматель, занимающийся экспортом сельхозпродукции. Он считает возможным укорять Нацбанк за то, что тот «недостаточно проявил себя на валютном рынке».

О том, что НБМ следовало бы проводить более массированные интервенции по скупке «излишков инвалюты», говорят и некоторые ученые-экономисты: «Более активной скупкой инвалюты на внутреннем рынке Нацбанк имел возможность удержать курс лея от укрепления. Чем меньше валюты остается на рынке, тем она дороже. А НБМ леев не занимать, он сам их эмитирует. Увеличили бы скупку на 10-15 млн евро в месяц, и этого бы хватило для того, чтобы курс лея по отношению к корзине валют основных торговых партнеров рос более медленно. Ведь именно «о плавности перемен» должен заботиться НБМ, он сам это признает».

«А можно ли говорить о плавности, когда по отношению к молдавскому лею украинская гривна потеряла (сравниваем сентябрь 2020 к сентябрю 2019) около 19% стоимости, российский рубль – более 21%, турецкая лира – так и вовсе 30%. Соответственно, молдавские товары для этих крупных торговых партнеров значительно выросли в цене. Это надо учитывать, если мы хотим сохранить хоть какие-то экспортные потоки в страны с огромными и относительно доступными по характеру спроса рынками. Или Молдова уже готова развивать экспорт только в направлении Евросоюза и других стран с самыми устойчивыми валютами?», - задает риторический вопрос ученый. 

Ему заочно оппонирует другой экономист, который считает, что в периоды таких кризисов, как нынешний, у молдавской экономики есть шанс подтянуться к уровню более благополучных стран по покупательной способности населения. «Украину по этому показателю мы уже догнали, но это не наше достижение, а их проблемы. До уровня России и даже Турции нам еще предстоит тянуться. То, что молдавский лей в текущем году сохраняет прежнее соотношение с евро, это шанс приблизиться к уровню, к примеру, Болгарии. Кстати сказать, её лев немного потерял за этот год. Я считаю, пока есть возможность, надо держаться на прежнем уровне. Сползти вниз легче всего, это мы всегда успеем».

Откуда взялся избыток инвалюты?  

С начала текущего года Нацбанк приобрел на внутреннем рынке иностранную валюту на общую сумму, эквивалентную $124 млн. При этом за тот же период он продал коммерческим банкам-резидентам СКВ на сумму 170,5 млн USD. Таким образом, за восемь месяцев сальдо в $46,5 млн сложилось в пользу продажи, а не скупки инвалюты. Рассматривая указанный период времени – с января по август включительно – мы можем утверждать, что НБМ поддержал если не рост, то паритет курса молдавского лея с евро. То есть той валюты, которая укреплялась по отношению к большинству других.

Однако если рассматривать процесс интервенций НБМ в динамике, то его нацеленность на такой результат совсем не очевидна. Продажи инвалюты регулятор осуществлял в марте-апреле – тогда оно продал по запросу коммерческих банков сначала $114,55млн, затем еще $55,92млн.

Действия регулятора тогда были продиктованы желанием удовлетворить резко выросшие запросы комбанков, которым инвалюта понадобилась как для пополнения своих валютных позиций, так и по запросам клиентов. Перед надвигавшейся пандемией многие стремились запастись «твердой» валютой.  Это вполне понятный и предсказуемый скачок спроса.

Однако после того, как корпоративные участники рынка разово затоварились СКВ, тренд изменился на противоположный. Если немного упростить, то можно сказать, что с мая на рынке доминирует предложение валюты. Главным образом его формируют физические лица.

«Некоторые обозреватели ошибочно предполагают, что предложение на нашем валютном рынке формируется почти исключительно за счет тех сумм, которые поступают в адрес физлиц по банковским каналам. Это не так, даже в спокойные времена. Огромные суммы – десятки и сотни миллионов у.е. - попадают к физлицам в обход банков. Но речь сейчас даже не о наличной инвалюте, «самостоятельно» пересекающей молдавскую границу. По нашим опросам получается, что среди клиентов, принесших в этом году инвалюту для обмена, заметно выросла доля тех, кто «откупорил свою кубышку». Мы увидели, что части клиентуры (не обязательно самой бедной, среди них даже больше вполне обеспеченных, зажиточных людей) не хватало в этот период доходов в леях», - отметил для «ЛП» вице-президент одного из банков.

Массовое использование накопленных сбережения в СКВ для обмена на леи – далеко не единственный источник дополнительной подпитки валютного рынка со стороны продавцов.

«Решающее значение в текущем году имел такой фактор, как сокращение потребности в инвалюте. Причем не только со стороны бизнес-клиентов. Об этом уже довольно много сказано и написано. Давайте обратим внимание на то, какие суммы в инвалюте оказались невостребованными к использованию со стороны населения. По самым скромным подсчетам, речь уже идет о сумме порядка 250-300 млн евро», - считает экономист-пенсионер.

И мой собеседник приводит весомые доводы в пользу своих расчетов. «Значительно меньше затрат на миграцию населения. Зарубежный туризм оказался доступен немногим. Тогда как обычно за пределы Молдовы на отдых за год выезжает порядка полумиллиона человек. Не только в дальнее зарубежье, но и в соседние Украину и Румынию. С учетом «бюджетных отдыхающих», думаю, на человека приходится не менее 250 евро. Тогда по этой статье невостребованными остались порядка 125 млн евро за год.  С учетом расходов на транспорт, даже если клиенты оплачивали его в леях (но их перевозчикам всё равно приходилось покупать инвалюту) набегает еще как минимум 25 млн евро. То есть 150 млн евро «сэкономлено» в сравнении с обычным годом только на несостоявшихся туристических расходах.

К этому правильно будет присовокупить еще и сокращение расходов на «трудовую миграцию». Многие люди, которые обычно выезжали на сезонные заработки за границу, в этом году сделать этого не смогли и возможно не скоро еще смогут, так как многие страны вводили и вновь вводят строгие ограничения на въезд иностранцев. Не у всех же есть румынские паспорта, чтобы ездить на работы в ЕС».   

Что касается потребности физлиц в покупке инвалюты, то другой наш эксперт считает, что в текущем году спрос в значительной мере сократился вследствие того, что в Молдову стали намного меньше перегонять из-за рубежа подержанные автомобили. «В какой бы валюте не оплачивал автомобиль конечный покупатель, за рубежом оплата производилась в твердой валюте». В этой же связи обратим внимание и на сокращение со стороны резидентов РМ заказов-покупок на интернет площадках Китая, США, Евросоюза. Доставка товаров из Китая, а это самый массовый сегмент интернет-рынка, до сих пор не восстановлена в прежнем объеме.

(Продолжение темы в следующем номере)