Интерпресс
Филипп ЛЕГРЕН № 29 (1339) 31 Июля 2020 Европа спасает сама себя

После четырех дней и ночей трудных переговоров и многих болезненных компромиссов, европейские лидеры пришли к соглашению о принципиально новом Фонде восстановления в €750 млрд ($868 млрд). В качестве жеста солидарности с Италией, Испанией и другими странами, которые все еще не оправились от кризиса COVID-19, для Евросоюза соглашение является важным шагом вперед. Тем не менее, это мало что дает для решения самых глубоких проблем еврозоны.

 

Кризис COVID-19 довел валютный союз до предела. Хотя болезнь распространилась повсеместно, некоторые страны пострадали сильнее, чем другие. Италия, Франция и Испания пережили наибольшее количество смертей и глубочайших спадов, а зависимая от туристов южная Европа, похоже, движется к особенно медленному восстановлению.

Положение усугубляется еще тем, что государственный долг растет по всей еврозоне, во многих южных странах, особенно в Италии, он достигает опасно высокого уровня. Первоначальные меры реагирования на эту пандемию вызвали у итальянцев чувство обиды из-за ощущения (не безосновательного), что северные европейцы начали больше обвинять их за их тяжелое положение, чем предлагать помощь. Даже проевропейский итальянский мейнстрим – от президента Серхио Маттареллы и далее – почувствовал политическое отчуждение от ЕС в разгар кризиса.

К своей чести, Канцлер Германии Ангела Меркель признала серьезность ситуации. В мае она и Президент Франции Эммануэль Макрон предложили фонд восстановления в размере €500 млрд., который бы финансировался за счет эмиссии долговых обязательств ЕС и выделял гранты наиболее пострадавшим регионам и секторам. Затем Европейская комиссия, опираясь на франко-германское предложение, увеличила общую сумму до €750 млрд, добавив кредиты ЕС к грантам.

Соглашение, заключенное лидерами ЕС с воспаленными глазами в ранние часы 21 июля, приветствуется по целому ряду причин. Несмотря на то, что соглашение такого рода всегда было ожидаемо, были основания опасаться, что переговоры затянутся на весь год, углубляя внутренние разногласия ЕС и отвлекая директивные органы от других приоритетов. Достижение соглашения до закрытия Европы в августе само по себе является значительным событием.

Более того, сделка сохраняет многие положительные элементы предложения Меркель-Макрон, в частности €390 млрд на гранты ЕС, с небольшими условиями. Четыре более богатые страны Северной Европы, возглавляемые Нидерландами, ранее настаивали на том, чтобы ЕС предоставлял только кредиты, при условии, что правительства стран-получателей будут проводить реформы, продиктованные ЕС (и на которые будет наложено национальное вето). Но клеймо такой навязчивой обусловленности – напоминающее лечение Греции десять лет назад – было анафемой для стран Южной Европы.

Более того, поскольку государственные займы уже настолько низки – в немалой степени благодаря чрезвычайной программе ЕЦБ покупки облигаций во время пандемии (Pandemic Emergency Purchases Program (PEPP)) в размере €1,35 трлн – займы ЕС вряд ли бы помогли. Во всяком случае, они лишь усугубят проблемы с приемлемым уровнем долга, не в последнюю очередь в Италии, где в следующем году ожидается взлет государственного долга до более чем 160% ВВП.

С экономической точки зрения, гранты в размере €390 млрд в течение следующих трех лет обеспечат значительный импульс. Европейская комиссия ожидает, что в этом году экономика ЕС сократится примерно на 8%, до €12,8 трлн. Таким образом, гранты фонда восстановления будут эквивалентны 3% ВВП или 1% за каждый год. Если в этом году экономика Италии сократится на 10%, €82 миллиарда, выделенные на эти цели, составят около 5% ВВП. Таким образом, гранты ЕС, хотя и значительно меньше, чем национальные пакеты финансовых стимулов, все же они обеспечат полезный стимул в дополнение к денежно-кредитной борьбе ЕЦБ.

Однако самым большим преимуществом фонда восстановления является политическое. ЕС демонстрирует, что он может прийти на помощь европейцам, когда они больше всего в этом нуждаются. Это должно стать крайне необходимым противоядием от Евроскептицизма и ослабить гнев, вызванный кризисом.

Институционально, эта сделка является крупной победой для Европейской комиссии, которую во время кризиса еврозоны 2010-12 годов зачастую игнорировали. Комиссия будет единственной, кто будет осуществлять заимствование €750 млрд для финансирования фонда и направлять гранты и займы через бюджет ЕС, которым она управляет. И с целью погашения долга после 2027 года, также будет следить за поиском новых источников дохода ЕС, таких как налог на цифровые услуги или налог на корректировку углеродных границ.

Недостатком является то, что, поскольку фонд восстановления был включен в более широкие переговоры по бюджету ЕС на 2021-27 годы, сделка потребовала некоторых прискорбных компромиссов. До пандемии, флагманской инициативой президента Комиссии Урсулы фон дер Лейен была Европейская зеленая сделка по борьбе с изменением климата. В нынешних условиях, финансирование поддержки перехода на экологически чистую энергию было сокращено.

Еще одной серьезной проблемой для ЕС является доморощенный авторитаризм. Нелиберальные правительства, подобные правительству Премьер-Министра Венгрии Виктора Орбана, продолжают безнаказанно подрывать верховенство закона, в то же время незаконно присваивая региональные фонды сплочения ЕС в свою пользу. Поэтому одним из главных приоритетов Меркель было связать будущее финансирование ЕС с соблюдением правил закона. Но положения об условностях были полностью уничтожены, по-видимому, для того, чтобы преодолеть угрозы Орбана применить право вето (которое вряд ли заслуживает доверия, поскольку Венгрия в любом случае оставалась бы крупным чистым бенефициаром финансирования ЕС).

С выходом Соединенного Королевства из ЕС в январе, также появилась надежда покончить с распространением национальных льгот, привилегия, впервые полученная британским премьер-министром Маргарет Тэтчер в 1980-е годы и впоследствии получаемая другими чистыми вкладчиками в бюджет ЕС. Эти положения, как правило, поощряют мелочный менталитет «нулевого результата», который подрывает европейскую солидарность. Но вместо того, чтобы ограничить скидки, бюджетная сделка, по сути, подкупает непримиримых голландцев, австрийцев, шведов и датчан, и даже более крупные страны.

После кризиса еврозоны 2010-12 годов филантроп Джордж Сорос отметил, что Меркель всегда делает достаточно для того, чтобы поддержать евро, «но не более того». Это опять правда. Фонд восстановления является долгожданным шагом вперед. Но это не решает фундаментальных проблем еврозоны, которые включают в себя неустойчивую динамику задолженности Италии, дефляционный уклон Германии и отсутствие механизма бюджетно-фискальной перебалансировки. Еврозона увернулась от пули, но по-прежнему остается открытой целью.

 

Филипп ЛЕГРЕН
бывший экономический советник президента Европейской комиссии, старший научный сотрудник
Европейского института Лондонской школы экономики и автор книги 

European SpringWhy Our Economies and Politics Are in a Mess – and How to Put Them Right.

Автор: (c) Project Syndicate